Уникальный, фрондирующий, провокационный фестиваль искусств “От авангарда до наших дней” завтра вновь открывается в Малом зале Филармонии имени Шостаковича. На этот раз у фестиваля юбилей: уже 20 лет он выводит в свет новые таланты и представляет публике редчайшие музыкальные произведения классиков современности. Многочисленные премьеры, лучшие исполнители, энтузиазм участников и организаторов, не берущих денег за вход, сделали этот фестиваль настоящим явлением в петербургской музыкальной культуре. Но, едва начав рассказывать обозревателю “Известий” о своем детище, художественный руководитель фестиваля, заслуженный деятель искусств России композитор Игорь Рогалев с ходу заговорил о расставании.
игорь рогалев: В этом году мы хотим попрощаться. Конечно, совсем не исчезнем, но в нынешнем виде фестиваль уже не будет проводиться. Каждый год мы объединяем наши концерты определенной темой. В прошлый раз это был “Ближний круг”, перед этим – “Планета Шостакович”, а теперь – “Китч и не только”. Наши темы не просто названия, они заключают в себе идеи. “Ближний круг”, например, с участием музыкантов ближнего зарубежья – Грузии, Азербайджана, Белоруссии – был попыткой доказать, что могут быть нарушены связи между политиками, но между людьми искусства – нет. Попытка удалась – мы пригласили, кого хотели, было много народу, хорошей музыки. “Китч и не только” будет, прежде всего, веселым – потому что прощаться надо с улыбкой. В России очень часто сквозь улыбку просвечивают нешуточные проблемы и переживания, даже противоречия. Вот и мы решили на прощание ухмыльнуться – причем со смыслом, со значением.
Вообще, я считаю, что у каждого явления, мероприятия или коллектива есть свой отмеренный ему срок. Это не означает, что дело физически умрет, но оно уже переживет себя. Например, был такой гениальный композитор Джоаккино Россини, который в один прекрасный день сказал себе: “Все, с операми я завязал”. И предался своему любимому занятию – приготовлению пищи. А готовил он в высшей степени профессионально и артистично. Александр Пушкин тоже в какой-то момент понял, что со стихами хватит. Стал писать прозу, и замечательно писал! Обратных примеров, впрочем, тоже масса – когда художник уже давно ничего изобразить не может, но рисует, музыкант ничего сыграть не в силах, но музицирует. Вот этого я очень боюсь, поэтому дальше мы будем делать что-то совсем другое. Кстати, первый раз фестиваль несколько менялся, когда нам исполнилось 10 лет. Это была своего рода гомеопатия. Зато сейчас мы ставим точку.
известия: Что для вас означает китч в музыке?
рогалев: Для меня китч – не просто результат или произведение. Это процесс. Процесс развенчания пафосности и уничтожения пьедестала. Я уверен, что проблема нашей страны в том, что мы все время создаем пьедесталы. Вот и в музыке – пафоса, конечно, не избежать, но главное, чтобы не было пафосности. Между этими двумя понятиями большая разница. В первом случае это возвышенность высказывания, а во втором – это когда за возвышенностью ничего нет, только напыщенность и несостоятельность. Пафос – это определенный жест, и он должен нести в себе смысл. А когда он камуфлирует отсутствие идеи, получается глупо. Как в военном анекдоте про беседующих одесситов: “во избежание ранения рук в окопах не разговаривать”. Например, у моего любимого композитора Гаврилина музыка высокая, но в ней вовсе нет пафосности. И я совершенно уверен, что если бы не элементы китча в его произведениях, их пронзительность не была бы такой ощутимой. У нас на фестивале наряду с откровенно китчевыми прозвучат и весьма серьезные вещи. Одно будет оттенять другое. Шнитке (“МоцАрт”), Пьяццолла – это китч, а на другом полюсе Шонберг и “Завод. Музыка машин” Мосолова.
и: Китч на вашем фестивале – это и стиль самих концертов. Что необычного вы устроите в этом году?
рогалев: Да, у нас есть традиция – мы любим валять дурака. Вот и 19 марта в Политехническом университете устроим вечер “Смеяться право…”. Там будут два замечательных коллектива. Один уже имеет международную известность – это “Экспромт-квинтет”, колоссально талантливые ребята. Второй – “Кронверк-брасс”, они дебютировали в прошлом году. Все это – своеобразное музыкальное хулиганство.
На другой день, 20-го, состоится концерт в трех отделениях в Малом зале Филармонии. Первые два – академический китч. Например, сочинение Геннадия Банщикова “Телефонная книга. Концерт для камерного оркестра и автоответчика. Посвящается Рихарду Штраусу, моим друзьям и ленинградскому такси”.
А в третьем отделении мы уже абсолютно распоясаемся. Ожидаются и старые, и современные произведения – все с некоторой артистической идеей. Хоть у нас и не театр в полном смысле слова, но и в музыкальном действии возможна театральность.
и: Каждый год в рамках фестиваля, помимо концертов, проводились выставки. Что покажете на сей раз?
рогалев: Фестиваль с самого начала был двуногим – музыка и живопись. Еще 18 лет назад на втором этаже Манежа у нас была колоссальная выставка русского авангарда – Малевич, Филонов, Фальк, Кандинский – все из музейных запасников. Шемякин присылал свои работы. А на первом этаже – Мухина и так далее. Через четыре года мы затеяли биеннале графики, существующее теперь помимо фестиваля. На позапозапрошлом фестивале собрали крупнейших ленинградских художников, выставка была в Мухинском училище, или, как его снова называют, в Училище технического рисования барона Штиглица. В этом году состоится персональная выставка Олега Яхнина в Малом зале Филармонии. Она составлена из его иллюстраций к рассказам Чехова. Фантастические вещи, очень рекомендую.
Источник : izvestia.ru